Сегодня на канале «Россия» в 23.20 состоится премьера фильма Лилии Вьюгиной «Лесные братья». О «лесных братьях» мы знаем немного, да и то в основном по фильму Витаутаса Жалакявичюса «Никто не хотел умирать». Тема десятилетнего противостояния литовских партизан всепроникающей советской власти до сих пор табуирована.

Запрет носит не политический или цензурный характер, а этический, человеческий. Где конец и начало слепящей ненависти? Как выяснить истину там, где окончательной истины нет? Кто прав и кто виноват в кровавом месиве личных мотивов и государственных интересов? Есть бесспорный факт: в июле 1944-го на территории Литвы объявлена мобилизация в Красную Армию. Тогда-то мужчины призывного возраста, уже по ноздри сытые пактом Молотова – Риббентропа, ринулись в леса. Так на свет, а точнее на тьму (они орудовали по ночам, их негласный девиз: «Наше солнце – луна»), появились «лесные братья».

Дальше начинаются аргументы. Сам термин по сей день трактуется неоднозначно. Одни высокопарно именуют «лесников»героями; другие предпочитают лексикон НКВД, отдающий застенком, – «вооруженные националистические бандформирования». Это два полюса фильма, между которыми гигантское нестихающее напряжение.

Вьюгина работает в стилистике открытой дискуссии, когда всем предоставлена возможность высказать свою точку зрения. Пресловутая политкорректность, однако, не цель, но средство добиться результата: восстановить не только события, но и атмосферу, настроение, детали быта и бытия тех страшных лет.

Из показаний очевидцев, из аутентичной хроники, из точного текста рождается картина длящегося апокалипсиса. В обилии исторических сведений не тонет тот единственно необходимый мотив, ради которого стоит затевать подобные проекты: даже самая светлая фанатическая идея пахнет смертью.

Литву задавила железная поступь советской империи. Против НКВД, как и против лома, нет приема. Сопротивление было необходимо. Но длительное противостояние режиму со временем вырождается в свою противоположность. Литовские батальоны самообороны прославились не поддержанием порядка, а истреблением евреев. После 1950 года Москва усиливает давление. Вербовка среди партизан принимает столь массовый характер, что уже непонятно, где свой, а где чужой. В фильме есть сцена, словно сошедшая со старинных фресок. По утрам трупы раскладывали на площади у костела, чтобы посмотреть, кто именно рыдает в толпе…

Свидетели с литовской стороны слова роняют медленно, словно преодолевая душевную боль. Их российский оппонент Анатолий Судоплатов, историк спецслужб, бодр и решителен, ибо уверен: правда на его стороне. Точнее, на стороне изучаемых имспецслужб. У них ведь цель всегда оправдывает средства. Да, соглашается Судоплатов, не исключено, что в ходе спецопераций пострадали десятки, сотни мирных жителей (он ошибся: только за девять дней до начала войны 18 тысяч литовцев были депортированы в зону вечной мерзлоты, из лагерей вернулись единицы). Но это были те жители, простодушно разъясняет ученый суть политики партии и правительства, которые служили опорой сопротивления.

Главный нерв фильма – судьба Йонаса Жямайтиса, командира «лесных братьев», неофициального президента Литвы. Съемочной группе удалось заполучить 13 томов его уголовного дела. Авторы впервые воспроизводят на экране неизвестный эпизод из жизни Жямайтиса. После ареста его отправляют в Москву. В кабинете № 305 внутренней лубянской тюрьмы с Жямайтисом беседует Берия. Он предлагает зеку возглавить литовское правительство, так как задумал осуществить ряд демократических преобразований в республике. Два обреченных человека обсуждают будущее, которому не суждено сбыться. Берию арестовали наследующий день после ‘тайной вечери’, 26 июня 1953го. Жямайтиса расстреляют через год в Бутырской тюрьме.

Фильм сделан очень жестко, по-мужски. Строгий видеоряд, динамичный монтаж, четкий кадр, аскетичные крупные планы. Никаких оценок, минимум закадрового текста, максимум синхрона. Лилия Вьюгина не интерпретирует реальность – она ее воссоздает. Ту реальность, в которой никто не забыт, ничто не забыто.

Слава ТАРОЩИНА

“Газета”

22.02.2004